Подозреваю

себя в политической активности, хотя раньше имел другое мнение. Полагал: политика это борьба за власть надомной  и другим «планктоном» равнодушным к  сутолоке борьбы за власть. Логично же: мы нахалам – политикам не делегировали право бороться за власть. Но тогда: «анархия – мать порядка». Историю цивилизации и власти можно изложить кратко.

СНАЧАЛА БЫЛИ разрозненные племена полу обезьян, взявших в руки оружие, как для войны, так и для труда. Власть там вершил вождь – самый мускулистый мужчина. За свои «достоинства» он брал высочайшую плату: даже наиприятнейшую репродуктивную функцию полностью брал себе. Рай для вождей и ад для прочего «планктона» кончился: катаклизм убил охоту: зверей и рыбы стало мало. Женщины выручили: перевели нас в вегетарианство. Женщины – вождихи матриархата были демократичней. Демократия и сгубила матриархат. Но остался главный продукт матриархата – принцип и цель жизни. Цель жизни элементарна, как для человека, так и прочей живности: нужно продлить свою жизнь в потомстве. А вот принцип! Нужно изловчиться и воспитывать следующее поколение лучше предыдущего. Женщины для этого используют религии, а мужики загнали религии в позолоченные резервации. Женщины только попискивают в длинных очередях к святыням, пытаются достучаться до нас. Где уж там, нам даже думать об этом лень. Я вот тоже попискиваю, но безмолвствует интернет. В том моя политическая активность.

Жестокая правда

прозвучала, как откровение вчера на ТВ. Признали, наконец: не какая-то «колонна», а сами православные с восторгом разрушали храмы религий. Тогда же и «креативный» класс обнаружили, назвали пролетариатом, и такое бесчинство устроили, до сих пор вздрагиваем. Нечто похожее устроилось недавно в Ливии и там «креативный» класс откопали, назначили таким классом — студентов. И у нас «креативный» классом «офисный планктон» обозвали. Теперь  что – ждём погромов. А кто же на стадионах погромы устраивает? Неужели ещё один «креативный» класс зародился?

В чём же суть «креативных» треволнений. Это просто бунт голодных, но голодных духовно. Плотский голод мы готовы терпеть, голоданием мы даже лечимся, но голод души – потребность жить в обществе, которому ДОВЕРЯЕМ, — это самая острая проблема.  Любое сообщество, где эта проблема не решена заведомо погибнет. Ливию разбомбили алчные соседи, Россию в начале прошлого века сами разрушили, СССР, тем более: лень было большевизм отбеливать: надеялись, приживется западная религия – религия личного успеха и максимального потребления. Но у нас зима слишком долгая: без аскетизма ПОКА НИ КАК.

Религия –

это основной инстинкт «человека разумного», а неразумные атеисты пусть попробуют постоять в сторонке. Не получится у них стоять в сторонке: как птичка в клетке жаждет свободы, так и мы ринемся на религиозный свет, а атеисты окажутся впереди. Атеизм – это немного религия, своего рода тренажер. При большевиках наши деды были религиозны и страну «полуживую» вынянчили. Китайцы старательно религиозны. Американцы высокомерно религиозны: выпендриваются в своём «образе жизни», где иконки на купюрах. У нас, в смысле религии, всё гораздо лучше, даже вредоносного монополизма нет – свобода вероисповедания. Только напуганы мы друг другом. Боятся клиры храмов нас неразумных: вдруг «заболотятся» наши мозги и снова кожанки войдут в моду, а уж маузеры сами прыгнут в грязные руки. Паства же не понимает боязливых священников: о какой вере они толкуют? Ведь мудро сказано веры (суеверия) должно быть не больше, чем «горчичное зёрнышко». Всё  о вере в религиях — это издержки перевода: там вместо вера должно стоять «ДОВЕРИЕ». Свешенные  писания не для вас, атеисты – это приложение к реальной педагогике. Нет у нас реальных героев: слишком мы реально грешны – нет примеров для подражания — канвы для воспитания нет.

Феминизм и религиозность

Феминизм не стоит рассматривать, как тотальную подкаблучность. От власти в семье, до министерского портфеля особи разных полов равно пригодны для руководства, но ядовитые мужские гормоны не позволяют мужикам руководить мудро на высшей должности. Главное даже не в этом: редко,  но бывает, и мужик руководит достойно, это напрочь лишает остальное мужское население праведного поведения. Здесь и начинается бандититизм,  коррупция,  разврат вплоть до педофилии. Таковы издержки рудиментарного стадного инстинкта, это недоосознанный протест, недовольство узурпацией власти. Верховная власть особи мужского рода не будет восприниматься легитимной — никогда. Только инквизиция (типа ВЧК или гестапо) способна призвать общество к порядку, если обществом руководит мужчина. Дорого это и не надёжно.

Зато, практически любая женщина на высшей должности в государстве  будет эффективней самого умного, сильного и харизматичного мужичка. Ибо, она интуитивно знает приоритеты общества, по крайней мере, это не «лошади, власть и война». Любая женщина, имея такую власть, сумеет заставить мужиков: разводить своих лошадей (пусть виртуальных), применять власть там где надо, воевать с житейскими проблемами и своими не праведными помыслами, которые не истребимы. Только женщина способна уразумить, что религия – это не набор догм и суеверий и что религиозность – это наш основной инстинкт, а не сексуальность, как подразумеваем мы, от природы порочные.

Гордыня

Нам, мужичкам, пора бы задуматься: а не наши ли умственные завихрения – причина земных мучений. Все наши думы о том: «что опьяняет больше вина, — женщины лошади власть и война». Здесь всё расположено в порядке приоритета. Слишком многие останавливаются на первом приоритете и пьютъ.  Остальные пытаются спастись в коморке других приоритетов. В самом себе я обнаружил интересное свойство: смотрю на окружающих,  иногда телевидение и не вижу персону мужского рода, пригодную на должность президента. Неужели где-то в глубине сознания примеряю эту должность на себя? Честно говорю, никогда не думал стать чиновником, а уж чиновником такого ранга, тем более. Хотя мой мудрый отец говорил: не будет из меня толку, если в партию не вступлю. Но удивительно другое: мне кажется, любая женщина запросто справится с задачей управления государством. Даже яркие примеры в нашей истории можно найти: простая прачка – портомойка, Екатерина 1 вполне сносно справлялась с императорскими полномочиями. Ленин этот факт превратил в плагиат в цитате: любая кухарка способна управлять государством. Зарубежный опыт тоже интересен: канцлер Меркель, простая учительница из ГДР, не выглядит неумехой и смогла бы в экономике показать пассионарные чудеса, не хуже Гитлера (но чудеса уже позитивные), будь она настоящей женщиной, будь у  неё дети. Мне кажется, мы мужички излечимся от навязчивой гордыни, если осознаем, что жупел верховной власти навсегда и неотвратимо занят, оккупирован,  представительницами прекрасного пола. Так мы займёмся настоящим мужским делом. Поймите! Президентская должность всего одна: на всех не хватит. Зачем «толочь воду в ступе» и  носить эту воду решетом.

Солярис

Интересно, будут ли поляки возражать, если это слово использовать вместо понятия: «ОБЩЕЕ ДЕЛО». Ведь это просто латинское — «solarius» — солнечный.  Израсходовать такое слово на задумчивый, но невнятный океан – расточительно. Такое слово достойно означать самый важный для людей феномен. Только мы пока «общим делом» называли: хулиганство (как у фанатов), сектантство (большевизм и пензенское сидение), погромы (как в Лондоне).  А нужно строго определить «основной инстинкт»: жить соборно.

Меню удовольствий

Кто разрабатывал, и кто утвердил его? Сладострастники и извращенцы, конечно, стараются, но рамки очерченные природой почти не расширяются, несмотря на свободу выбора. Простейшее удовольствие – почесать затылок усовершенствовали всего лишь до крючка для почесывания спины и так  на всех полях, где растут удовольствия. НО! Иногда удаётся нам урвать что-то  необъяснимо сладостное! Люди сходят с ума. Это происходит в Англии и Африке. Там граждане упиваются счастьем действовать сообща, в стае – табуне, в реликтовом счастье. В России это проходили в «февральской  революции», и знаем: каковы последствия таких прогулок. Тропинки и ручейки, где протекает жизнь людей очень узкие, — свернешь с пути, там либо стреляют без предупреждения, либо хлябь с болотом. Главное, много ложных путей, которые кажутся проспектом, но заканчиваются западнёй. Страсть и наслаждение действовать сообща – иметь общее дело (пусть это даже хулиганский погром), самое острое из удовольствий. Вкушать ЭТО можно только в рамках системных правил. ЭТО и есть религия.

Бережно

нужно относиться к исторической информации, там много полезного.  Даже «истории» из уголовных дел о деятельности тоталитарных сект могут сказать много, «дела» о фанатских погромах, тоже не бесполезны. А история японской «Аум Синрикё» почти копия большевистской секты. Вы думаете в этих историях жила какая – то вера в догматику? Больше похоже на историю сказочного (почему-то пестрого) флейтиста, мелодия которого увела и утопила крыс. Очень поучительно: в сектах и других фанатских организациях всё, как в религиях, там инстинктивная тяга действовать сообща, — соборно, даёт необычные, фантастические силы коллективам людей, даёт ту самую пассионарность, о которой толковал известный учёный. Только возгорается огонь пассионарности в условиях очень узкой последовательности ситуаций. Дорожная карта пассионарности почти, как карта графа Монтекристо: без карты не дойти. Для нас такая карта очень НЕ секретная, это даже не карта, а  подробнейший абрис с названием: история КПСС, которую моё поколение штудировало не по доброй воле. Странное дело: из хулиганских соображений пассионарность включается (у фанатов), хитрецы и ловкачи в сектах умеют включать пассионарность, политики умеют свои программы выдавать за религии (как большевики), а легитимные религии трудятся почти  вхолостую.

Антиклерикальные настроения

Небольшая цитата: «такое ощущение, будто какая-то невидимая сила наклонила социальную плоскость: симпатизирующие церкви люди скатываются к равнодушию, равнодушные — к ненависти, а ненавидящие — к радикализму». Это из: «Очень маленькая вера»

Главное название очень правильное, вспомните о «горчичном зёрнышке»: даже  Евангелие  указывает на ничтожность веры у самих апостолов. Зачем же мы себя мучаем ТЩЕТОЙ веры в догматику. Нам нужно другое: нужно поверить друг другу! Нужно простить, полюбить, понять друг друга. Самое трудное: бедным понять богатых и наоборот, а сколько еще пар ждут понимания? Родители – дети, мужчины – женщины и так великое множество, а о межрелигиозном непонимании и думать страшно. Не совсем уж мы «дикие»: уважать друг друга научились и не отступаем слишком далеко от рамок приличия, умеем и знаем, как воспитать и как удержать общество от озверения и скотства, ведь, «Содом и Гоморра», слава Богу, — не повсеместны. Представления о приличиях у разных племён и народов не одинаковые, но они есть даже у самых диких людоедов, но одних приличий не достаточно. Для эффективного развития нужно нечто большее, нужна «национальная идея», о которой мы так нудим и мечтаем. И этого добра у нас в стране больше, чем у других: на любой вкус. Любая из наших религий достойна стать национальной идеей, если будет приниматься, как традиция, а не набор мистических догм. Мы сможем выровнять (упомянутую в начале) социальную плоскость? Иначе она нас снова сбросит в хаос, как в начале прошлого века и в перестройку.

Личный опыт

Что за формула такая: «блажен, кто верует»? О каком блаженстве говорил святой прп. Серафим? Имеется множество вполне достоверных примеров, когда говорят о блаженстве ВЕРЫ. С другой стороны, блаженными у нас называют людей с изменённой психикой. Неприятно, если тебе вдогонку покрутят пальцем у виска, я рискнул поискать ВЕРУ, пригодную для самого радикального материалиста. Не потому, что я «радикал», просто материалистами нас воспитывали и давали образование, теперь отречься от своего прошлого невозможно, не почувствовав себя ренегатом, ханжой, «Тартюфом».  И вот, я уже не чувствую неловкости, когда приходится проговаривать на литургии молитву — «символ веры». Так не стесняются носить юбочки шотландские мужички: так у них принято. У нас принято быть материалистами, так нас воспитывают и учат. Мы знаем о наличии других философий, как об экзотике, и вдруг, мы приходим в церковь, а там требуют верить в мистическое. Приходится лгать, но ложь в таком архиважном деле и месте (основной инстинкт, однако) – это святотатство.