Капитализм,

который предлагают нам в качестве общего дела, не тот, что у китайцев или у традиционалов этого способа жить. У китайцев капиталист — это финансист, крестьянин, рабочий, просто труженики разных сторон общего дела, а за порядком, направлением и законностью следит недремлющее око «великого кормчего», вставленное в оправу традиций. Традиции там легко становятся религией: такой уж там менталитет (можно позавидовать). Капитализм западного толка, нам не «по зубам»: менталитетом «не вышли». Такой капитализм в нашем исполнении опасней ядерной войны: надуем столько «пузырей, пирамид» и прочих хитростей в планетарном масштабе, что капиталистическая жизнь на том и кончится. Может быть, современный глобальный кризис это как раз — " то самое«? На самом деле, нам построить капитализм с «честными глазами» гораздо проще, чем китайцам или традиционалам. Больше того, ОН у нас был совсем недавно, в СССР. Зачем его разломали? Так ломают дети игрушку, внутренняя структура которой им не понятна. Секрет успехов большевиков в том, что они подоили сразу двух чужих коров. Для своей религии украли частично православие и продолжили олигархический капитализм царской России. Если вам удастся быть объективными, то не найдёте существенных различий между царскими, советскими и современными олигархами. Советские олигархи получали от общества даже больше реально ценимых благ и потаенных удовольствий, поскольку были реально неприкасаемы.

ОБЩЕЕ ДЕЛО!

В явлении дождя есть понятие: «центры конденсации». Это обычная пыль, но без пылинок и дождь не выпадет. Нечто подобное есть в понятии: «общество людей» (это не то же самое, что — «много людей»). Центром конденсации людей в общество является определённое ДЕЛО — совместное решение важных задач. Стадным животным «дело» не нужно, вернее они своё дело вершат инстинктивно. Чтобы обрести свою пассионарность, жизненную активность, без чего мы не конкурентоспособны, нужно общее дело. Это не призыв, не сентенция и не «великая идея», это потребность из того же ряда, что дышать и питаться. Приведу пример: если кровь человека всегда насыщена алкоголем или наркотиком, это уже не представитель людей, а представитель другого мира, это и есть синие гуманоиды с другой планеты. Точно также огромная масса людей не образует общества, если нет чего- то трагически необходимого.

Удивительное совпадение

Слышу, как прямо сейчас, женщина (по радио) с восторгом толкует. Ей нравится, что государство о человеке забыло и каждому приходится брать всю полноту ответственности за своё будущее на себя. Так живут зайцы. Мамаша — зайчиха кормит своего сыночка только один раз, а после, смывается: бери сыночек ответственность на себя и сбоев в таком воспитании не бывает. У нас «заячье» воспитание — редкость, а в основном нас родители ведут до старости, но веко — вечный детский сад тоже не перспектива. Нам трагически важно осязать, обонять, слышать и видеть общество, созидающее общество — «общее дело».

Друзья по несчастью

уже достаточно уверено нащупывают свой основной инстинкт, следуя примеру китайцев. Туркменистан мог бы показать нам пример поярче китайского. Они так похожи на нас, на Россию. Туркменские мечети великолепны и они так же вяло посещаемы. Но у них осталась крупица «ленинизма» с вполне человеческим лицом, «отца всех туркмен». До пассионарности остался всего один шаг: благоверных туркмен нужно начать ковать с раннего детства на основе ислама и «Рухнаме». Можно надеяться, школа и педагогика, там советские и в 5ом классе нужно успеть перевести воспитание на «светские» рельсы. Туркмены не склонны к экстремизму и это должно сработать. Судя по реалиям туркменской жизни, это уже работает в какой-то мере. 
 Проблески пассионарности просматриваются и в Беларуси. Только их «Батька» увлекся чиновничанием: президент — это чиновник, только очень важный. Ему бы направиться в стезю духовного лидерства, так прекратились бы «наезды» со всех сторон. Такой яркий лидер смог бы подключить суперконсервативное православие к делу воспитания своей паствы. Может и нам осветил путь.

Если уж восточные немцы не могут научиться молиться богу предпринимательства, то жалко прибалтов: им то куда? Не в ленинизм же!

Пессимизм и апатия

Такое впечатление, что скоро у нас и соловьи весной не запоют. Нет у нас ни шамбалы, ни пассионарности; энтузиазма, патриотизма тоже нет. Вялы мы, как выжатый лимон, как мочка уха. Глухо все, как в танке и жить противно всем, даже тем, кто улетел на солнечные пляжи. Апатичны все: и тот, кто прожигает жизнь в Куршовеле, и деревенский мужик, пропивающий пенсию матери, но спросите их: они в своей непреодолимой вялости не признаются, даже сами себе, у них всё — «тип — топ». Но тоска кругом подрасстрельная! Так, противоестественно, живут только звери в зоопарке. Присмотритесь! Мы единственные, кто живёт «ТАК». Единственные, но не одинокие. Мы те, кто потерял свою религию — ленинизм (не лучшую из религий). Даже восточные немцы никак не перекрасятся из красного в зеленый: тяжело бремя тоталитарных религий. Только китайцы и выкрутились: перекрасили в желтый цвет и снова заработало. Восток дело тонкое, но где тонко, там и рвётся (пусть минует их эта доля). У нас, наследников «красных» первопроходцев совсем тяжелый случай: парламент наш предложил даже гимн изменить. Там, видите ли, слово Бог есть, а у нас государство светское. Что понимают в думе под «светским государством»? И зачем нам государство, где соловьи не поют?

Шамбала

Может быть, успехи китайцев лежат в другой плоскости? Можно предположить, что Китайцы на своей территории накопали кучу минерала — шамбалы, недаром там, на Тибете, они так политически активны. Фашисты там тоже ковырялись. Свой «прусский» дух и промышленность они возродили даже быстрее китайцев. Значит, — шамбалы наворовали больше? Первенцами в этом «горнорудном» деле нужно считать большевиков. Неужели Рерих на верблюдах доставил нам столько шамбалы, что СССР был постоянно в состоянии схода с рельсов, от неумеренной скорости движения вперед. При Брежневе руда стала кончаться, при Горбачеве закончилась вовсе и теперь, даже в футболе, мы импотенты. В архивах КГБ, скорей всего, сохранились сведения о месте расположения «шамбальской шахты», срочно нужно туда слать ватагу доброхотов, пусть срочно роют очередную дозу шамбалы. Всё это шутки, но «дать себе засохнуть» без какой-то там шамбалы, не лучшая доля. А ведь эта штука стала появляться на стадионах самым реальным образам, когда наши футболисты выигрывали. Ещё раз напомню: пройти путем страданий, каким себя подвергли пензенские сидельцы, можно только от переедания шамбалы. В СССР любая крупная промышленная фирма была пропитана некой шамбалой, обеспечивающей успех производства.

Когда в борще не хватает соли, мы знаем, что делать. Главное не пересолить. В нашей общей (государственной, культурной, духовной) жизни, чего- то не хватает: шамбалы, пассионарности, религиозности (?), но мы даже не делаем попыток понять суть своего несчастья. Возможно, всё просто, как в кулинарии, нужно только выбрать, что взять: солонку, перечницу или кетчуп.

Что произошло

«на далёкой, на гражданской», религиозной войне? Казачество — суперпрофессионалы, которых готовят умирать на войне прямо с пеленок, возглавляемое аристократическим офицерством, проиграло войну «любителям», — от «человека с ружьём» до комиссара. Большевики к этому времени ещё только настраивали, разминали свой идеологический инструментарий, но наркотический аромат уже исходил от нарождающейся религии. Этот аромат генерировал сверхчеловеческую энергию масс. «Белая армия», напротив, вдыхала запахи тления религий, отделенных от государства и не принимающих участия в воспитании своей паствы. Вот причина и победы, и поражения, а, в конечном счете, трагедии нашего народа.

Что произошло

в Мариборе, на футбольном матче? Тоже самое, храмы то восстановили, но религия — источник особой энергетики общества, даже на уровне запаха, не появилась. Сколько бы нас не призывали, не платили большие деньги, а без религиозной доверительности мы не игроки на любом поле. Мне видится такая картинка: в футбольную команду рекрутируем религиозных пензенских сидельцев, им прописываем немного капель волшебной жидкости друидов — друзей симпатичного Обеликса и любой противник, не страшен (шутка).

Гражданская война,

после революции, кто и за что воевал? Может быть это не классовая, а религиозная война. В огромной России значительная часть населения не заметила, что церковь отделили от государства. Часть функций церкви была вживлена в семью и религиозность — основной инстинкт чувствовал себя комфортно. Казачество и часть крестьян избрали бы путь реформирования в пределах существующих традиций (как сейчас делает Китай). Другая часть населения — это рабочие, вырванные из традиционной среды жизни. Они в детстве не получали «базового» воспитания: в страхе божьем, в нищете духа (скромности) и так далее. Получились «маугли» и «полу-маугли», склонные к «зверству», они и закрутили «красное колесо». Существа, воспитанные вне правильно организованной религии, инфантильны (как мы сейчас) и с «красным колесом» они не смогли бы справиться, но большевики случайно наткнулись на линию ленинизма — суррогат православия. Большевизм подключили к государству по правильной схеме, как нечто «руководящее и направляющее». Результат мы можем анализировать со слезами на глазах, но памятуя: внутри «красного колеса» родился бриллиант, прелестями которого любуются другие. Я не предлагаю покататься на красном велосипеде, но присмотреться, на чём мы катимся, стоит.

Я ничего не понимаю в педагогике,

но уверен, именно там зарыт какой-то важный секрет (полишинеля?). Большевики нечаянно наткнулись на этот клад. Эффективней любого волшебства отработало это секретное оружие на дело успехов СССР. Жаль, коротки были сроки удач, и яркость их не замечалась. Память о кровавом режиме всё делала серым. Китайцы вот сдули пыль с этого бриллианта и, смотрите, как он засиял! Жемчуг стареет и теряет цену. Но бриллианты — вечны, если не бросать в костер. Свойства алмаза обеспечены кристаллической структурой. Есть, видимо, своя тайна в педагогике большевиков. В старые времена о педагогике не думали. Россия была аграрной, крестьянской страной. Семьи были большими, там, в семье, и теплился очаг педагогического искусства. Особенно иллюстративна педагогика в казачьих станицах. Согласитесь, казаки ничего не боялись. Это лучшие в мире воины и идеальные граждане своего государства, а вырастали они из православного гнезда, где им внушали страх божий и смирение, причем смирение за гранью логики. Трудно представить себе, казака, который подставляет обидчику другую щеку и любит врага своего, хотя, несомненно, уважает. Как «хитрый» студент на экзамене переписывает шпаргалку, так большевики «слизали» основы православия. Эта же мудрость работает сейчас в Китае.

Я ошибся.

Первые фразы предыдущей страницы не верны. Взросление и реалии жизни не могут убить детскую веру, её просто нет. У меня растет внук, я вижу, как он инстинктивно ищет свою веру. Он просит многократно перечитывать, не все, а только определенные книги, так он (видимо) ищет: во что бы поверить. Вспоминается документальный фильм про маленьких черепашек, как бегут они сквозь опасности к спасительному океану. В их инстинктах есть спасительная, общая для всех черепашек вера. Дети человеческие лишены счастья общей базовой соборной веры, которую можно положить в фундамент основного инстинкта — религиозности. Буквально каждый ребенок имеет свою, случайную, веру в зависимости от того, что ему сказали, прочитали, что он подсмотрел, на что обратил внимание. Из таких персоналий общества — государства не построить, даже «банановую» республику, которой, кроме насекомых, никто не угрожает.

Детская ВЕРА

она самая чистая. Взросление и реалии жизни убивают её, лишь фрагментарно она живет в каждом из нас, как питательная среда для фрейдистов. Во времена перестройки, плюрализма и гласности я, например, испытал большой дискомфорт, ведь мы искренне верили в истину печатного слова. Марксисты и демократы из одной и той же посылки делали противоположные выводы. Первая реакция на такие фокусы — это шок. Я вспомнил, что студентом, еще острее испытал подобное, когда в рамках математической логики пытался разрубить антиномию «брадобрея». Детская вера в непогрешимость родителей может жить до гробовой доски, но каноническая непогрешимость Папы Римского не убедит даже католического монаха: он согласится делать вид, что верит, но на исповеди признается… и ему простят. Статистика, которая знает всё, установила факт: число православных и число верующих удручающе не совпадают. Пора бы уже думать о воспитании детской ВЕРЫ, из которой вырастет взрослая нравственность и здоровая доверительность во всём, от семьи до государства.