компьютера — стандартная процедура. Живы ещё ровесники этой «души», которые помнят перфокарты и перфоленты. «Память» и программы записывались туда в двоичном коде: из «нуля» и «единички». Вы очень капризны, если не признаете, что современный компьютер (хотя бы чуть — чуть«), но моделирует душу человека, а по способности запоминать и в математических расчётах уже выиграл соревнование. Вполне возможно, процессоры заживут скоро эстетической и лирической жизнью. При желании, каждый может докопаться и понять структуру «души» процессора, понять и устройство «железа» и тонкости программного обеспечения. После этого постарайтесь убедить себя, что религии и идея Бога — это технология формирования ДУШИ человека — это источники духовности. Отделение религий от государства — это грязный политический прием.
Блажен, кто верует…
Без всякой там гордыни могу похвастать: мне удаётся иногда испытать блаженство, когда нахожу очередной способ искренней веры в православный догмат. Здесь основное: правильно поставить задачу, а дальше жизненный опыт и элементарные знания приведут к решению. Например: доктрина о бессмертии души в православии гораздо изящнее реинкарнации в индийских религиях, допускающих переселение, вплоть до того, что «станешь баобабом». Но меня умиляет другая идея: эскимосы считают, что в ребёнка входит душа деда. Трепещите холостяки: ваша душа останется без обиталища. Как это мудро, в семейном плане: родители всегда спешат, зачастую — ветрены, а дедушкам и бабушкам «сам Бог велел» подумать о реинкарнации жизненного опыта. В таком подходе к индивидуальному пониманию православной Веры нет мистической примеси: всё педагогично и материалистично. С этого бы и начать «духовно-нравственное воспитание» (ДНВ), о котором нудит власть.
Еxit poll
Уж, замуж, невтерпёж, — этот перечень, без запятых, приобретая пикантность, становится школьной запоминалкой и облегчает нагрузку на память школяра. Вот бы и нам придумать приём строительства религиозного опыта, доступного всем. Лучше, пусть это будет, много приёмов, на все вкусы нашего капризного сознания, а после из этих семян выращивать настоящую религию, которая постоянно нудит мечтой об общем деле. Религиозный опыт у нас есть, если Вам удастся «разговорить» православных, — семян найдётся на прекрасную клумбу. Иудеев, например, даже приневоливают к критике основ их веры и потому они так жизнеспособны, — творчество главная ипостась Бога. Давайте признаем, что мы встаем в очередь на выход из бестолковой говорильни о вере и приготовим каждый свой ответ: экзит-пул (или пол?). Худо — бедно, я свою епитимию несу — присоединяйтесь!
Религиозный опыт
Свой драгоценный опыт мы часто скрываем. На зимней рыбалке, на льду, когда «клюет», рыбак тянет леску скрытно, а то «по набегут», обсверлят, рыбу распугают. Грибник, попав на «место», тихо срежет боровички. Похоже и религиозный опыт мы скрываем. Однажды вижу: дорогу мне переходит черный котяра, но я перед ним не первый. Девица, что шла впереди (на каблуках) бегом успела проскочить, оставив мне тревогу о несчастьях. Мы ВСЕ, как та девица, неуклюже пытаемся спастись поодиночке, поскольку не верим в ВЕРУ окружающих. И принцу Гамлету мы не поверим, разве только, если его играет великий талант. Огонёк спички в темноте мы видим издалека, знакомый запах, тоже, но острей всего мы «видим» религиозную фальшь. Мы, кто помнит фальшь религии большевиков, достаточно понаторели в житейском маскараде, но Вы, то как, молодежь? Вы голосуете «ногами» — скоро литургии будут проходить без паствы. «Так» прожить до старости Вам не дадут соседи, «таких» воспринимают, как альбиносов не достойных будущего. Не даром так актуальна тема «конца света».
Основа русской государственности –
это преклонение народа перед царем. Имперская формула может стать пригодной для современности, если говорить о преклонении перед «царём в голове», перед ВЕРОЙ без фальши, ВЕРОЙ материалистической. Вспомните начало «перестройки»: как мы верили Кашпировскому! Мы же были «пензенские сидельцы» у телевизора. Но мы были НЕ верующими, просто очень соскучившимися по вере, были готовы верить даже шаману с бубном. Нашлись же силы удалить Кашпировского от пропаганды, но сколько «таких» еще осталось. Да! Мы жаждам ВЕРЫ, но не простим, ни обмана, ни фальши. Не дай Бог повторения безумия разрушения храмов. Злоба дня она в том, что мы «зациклились». Началось с отделения религии от государства. Власть предержащие надеялись по сибаритствовать без нудной морали, а клир храмов рассчитывал на свою локальную государственность. Нас сочли «быдлом», наш «интерес» не учли и поплатились. На пепелище разрушенной России построили новое государство с новой религией, которой присвоили статус «руководящей и направляющей», то есть НЕ отделённой от государства. Заработало! В Китае и Вьетнаме до сих пор работает. Свой социализм мы утопили в приторном сиропе веры в «светлое коммунистическое будущее». Мы вернулись в начало цикла. Ванга и Настрадамус могут отдыхать, своё будущее мы можем читать в книге с названием: «история СССР»
«Летучая мышь»
грызёт наше сознание. Женщины бывают в восторге от легкомысленного Айзенштайна, но в муже хотят видеть подпольного монаха. Мужички посвятят несомненное внимание ветренице, но жена должна быть недотрогой. Такая же непоследовательность и в самых важных вопросах. Мы содрогнёмся, заметив чёрного кота на своем пути, но потребуем неопровержимых доказательств существования бога, как будь-то религия это детектив. Под музыку Штрауса легко думается, что женщины игривы только с нами «любимыми», а шалопаи станут монахами с последними звуками оперетты. Пора уж заняться дезоратизацией нашего сознания и вывести всех мышей. Известный персонаж пришел в восторг, когда узнал, что он разговаривает прозой, вот и нам пора очень жирно написать: «мы ВСЕ материалисты» и дальше исходить ТОЛЬКО из этого. Давайте признаем, что непризнание этого не менее порочно, чем непризнание холокоста. Неужели у кого- то найдутся доводы, что материалист не может быть православным? Сейчас же религиозный плюрализм: даже коммунисты воцерковлены.
Всё может быть
так просто, китайцы белой завистью позавидуют. У нас целый набор прекрасных религий, но не умеем мы подключать их к общим делам, только к суевериям. Известная мартышка очки использовала с большим умением, она, хотя бы искала возможность применения оптики, она может надеяться, что сотый вариант окажет на плохое зрение благодатное действие. Вспомните старый армейский анекдот. Около яблони положили палку и запустили обезьяну, она потрясла сначала ствол яблони — плоды не падают, тогда пришлось воспользоваться палкой. То же проделали с прапорщиком, он потряс,- не падают. Думай, думай, кричат ему. Чего тут думать? Тряси и только. Нам и думать не надо: столько уже передумано и «светские» мыслители и религиозные — всё «пережевано и в рот положено», а мы твердим: верить надо, только верить, тряси, тряси прапорщик. В акте религиозной ВЕРЫ есть, что-то загадочное. В расписание автобусов и зловредность числа 13ть мы верим и не сомневаемся, но в религии мы чувствуем особую важность. Самый простой выход: заставить верить, но тогда нужна архи затратная инквизиция. Есть, наверно, такой способ построения мыслей, когда ни один «Фома» не усомнится? Вот, что надо искать!
Простейшая шутка
Новый Мюнхгаузен уверяет, что он поднимал автомобиль. Шутка в том, что он его так и не поднял. Это уже не шутка: из всех, кто называет себя верующими, нет таких, которые сумели поверить искренне. Разве только, где-то под Пензой еще сохранились, или в тоталитарных сектах и то из страха перед «гуру». Но любой автомобилист, по случаю «праздника гвоздя», поднимает свою машину с помощью домкрата. Шепчет, какие-то крепкие слова, но без тени хвастовства. В вопросе веры о домкрате уже говорят, называется это — религиозный опыт. Только это бестелесные декларации: нет ни инструкций, ни описания. На этой почве все, дружно заболевают «комплексом неполноценности»: как же другие верят, а я не умею! Такой «гвоздик» забит в каждое индивидуальное сознание, он мешает доверительности и религиозность — пассионарность не работает. История винтового домкрата идет ещё от Архимеда, и теперь сложность такого технического решения кажется надуманной. Когда мы своим материалистическим сознанием дойдем до реального религиозного опыта, всё станет просто, как винт и гайка в домкрате. Только нужно «мозговым потом» попотеть. «Как потеешь?»: говорили римляне, когда спрашивали о здоровье. При большевиках любая техническая книжка начиналась с роли партии, любой роман должен был подчеркивать эту роль. Может вернуть, хотя бы временно, такую цензуру. Если ты пишешь о войне прошлой или далёкой будущей, то намекни, что думали о морали, совести, религии твои герои. Если ты решил писать о проблемах любви к недозрелой Лолите, то, кроме красоты слова, означь свою позицию в той же плоскости. Есть прекрасные примеры такого подхода. Вольтер для раскрытия теологических проблем не гнушался описания зоофилии: так получилась «Орлеанская девственница» и в «кандидиаду» немного подмешал. Здесь из за городушки мастерского описания теология почти не просматривается.
Вера скинхеда
Когда бритоголовый (курчавый, усатый) верит в своё расовое превосходство и примыкает к группе себе подобных, нас это пугает. А когда «такие» начинают изображать «белокурых бестий», пора кричать караул. Стоило группе людей поверить в «конец света» и трагикомедия обеспечена. Ещё есть время: можно поискать не плачущего большевика, а верующего в свой большевизм. Это же «Клондайк» для журналистов: твори, ищи, бери интервью и раскроются тонкости большевистской, религиозной веры. Может устыдятся тогда те, кто всуе, неосмысленно и часто, говорят о вере. Соотношение между верой, мифом, фикцией, вымыслом, поэзией, знанием, догматом и историей философии — это область для работы умов профессионалов. Пусть вызревает всё там, у философов. Выделить бы им гранты на проекты реальных идеологий. Только поместить их нужно в специальные резервации, с надежной охраной. Не дай Бог, новая «майн кампф» выползет. Есть другой, китайский подход к этому делу — это позиция страуса: если страшно, то голову в песок, а там не думается. Может в этом и счастье? Но мы далеко не китайцы и не европейцы, за одно столетие мы пережевали и выплюнули две религии, две ВЕРЫ и теперь уверенно шагаем к рецидиву, к повторению 17ого года. Тогда, конечно, была и классовая борьба и передел собственности, но это поводы. Главным же было — поиск настоящей религии, которая направляет и руководит, обеспечивает долгожданный порядок и душевный уют в государстве, воспринимаемом, как стая — табун. Без воздуха мы не можем и минуты, религию — веру мы воспринимаем не так остро, но, если её нет, мы сначала становимся апатичны, а после «крышу сносит» в революционном порыве. Религию мы нашли, но теперь сомневаемся в её качестве, а вот китайцы не брезгуют.
Полиграф
Наверно проще оставаться язычником и не принимать религию в зрелом возрасте. Теперь совесть замучает: не могу поверить так, как демонстрируют это другие. Я надеялся, что посещая церковь, найду способность верить, надеялся испытать религиозную благодать. Получается наоборот: всё острее ощущаю себя жителем страны, где правил голый король. Ни один из нас не пройдет собеседование с «детектором лжи», полиграф вычеркнет нас из списков верующих, всех вплоть до монахов. Давайте резюмируем: неспособность народа поверить так, как требуют и очевидное неверие тех, кто требует, привела недавно к демонтажу религии большевиков. Процесс прошел тихо, как похороны; страшно было: не разбудить бы страсти далекого 17ого. Мы плохо обучаемы: снова нас зовут верить, мы бы и рады, но зовут слишком круглолицые, далекие от поста и скромности деятели. И зовут то, вроде бы к смирению и кротости, но это провокация — там, куда зовут, Голгофа революции. Когда святое приватизировано, превращено в сытное окормление, то перспектива такой приватизации на кромке рва нового бутовского полигона. Те, кто стоит на кромке рва и те, кто ждет приказа: «пли» одинаково несчастны. «Красные и белые» — жертвы зла неверия, вернее, показушной веры, причём «попы гопоны» не злодеи, а участники игры в политику — игрозависимые. Для такой «рулетки», нужно искать специализированный «лас-вегас».