Если не одумаемся,

нас соседи сметут, как дохлых мух из нашей ойкумены, ведь у них есть активизированная религия. Они не потерпят соседа, который бездуховно сибаритствует на природных ресурсах. Совсем не от жадности они вынуждены будут с нами бороться, а из соображений гигиены. Жизнь без религии, — заразная болезнь. Мы так круто перемешали все виды преступности с пустыми разговорами о вере: из этого может родиться только новый вид боевой чумы. Красная она будет или коричневая? Может быть серо-буро-малиновая? Свой яд чума разбрызгает сначала между нами, внутри страны, но и соседям мало не покажется. Этой разноцветной тропой мы уже гуляли почти 70ят лет, круг замкнулся, мы снова на старте, как в не очень далеком 17ом году. Такая страсть к самоубийству встречается только у китов, когда они вдруг выбрасывают себя на мель в стихию, которая для их жизни не предназначена и ещё, пожалуй, у алкоголиков, когда они не едят, а только закусывают. Настоящий исторический момент почти копия того, предреволюционного, где-то уже должен маячить человечек похожий на Ленина, а дальше Вы сами знаете, что будет. Может быть, пока не дошло дело до храмовых погромов и расстрелов священников изберем себе религиозный путь: единственно возможный для России. Ищите противоречие: начало фразы исключает конец? Противоречия нет: мы ищем свою религию, а её нет ни в сектах, ни на стадионах. Люди приходят в храмы, а им предлагают поверить, но не верится. Это, как если бы дети пришли в цирк, а им предложили сделать тройное сальто, иначе представления не будет. Мы уникальны в своей религиозной политике. У нас всё есть и было, но мы этим не пользуемся. Китайцы даже марксизм приставили к делу, а мы, имея целую обойму религий, занимаемся самоедством.