Религия Японии

Позволю себе длинную цитату из «Википедии».

«В течение жизни японцы часто отправляют обряды разных религий в разных жизненных ситуациях. Скажем, женятся по христианскому обряду, а хоронят по буддийскому. Это совершенно естественно и не вызывает никаких трудностей. Связано это именно с тем, что религия, прежде всего, ассоциируется с определенной обрядностью (разного характера, эстетики и стоимости), и японцы просто проявляют завидную практичность. Цель же всех вероучений полагается одинаковой — снятие жизненных осложнений, а потому и противоречий не возникает…»

Верно сказано, только слабовато: вед речь идет об «основном инстинкте». Главное, обратите внимание на параллели: географически почти рядом находится Китай. Там работает аналогичный гибрид: нашего большевизма и Конфуцианства. Неужели это связано с тектонической активностью тех мест. Вот и у нас появилась сладострастная информация о вероятных (но очень слабых) землетрясениях в Москве. Неужели это наша последняя надежда?

«Умно жить!»

Если умно жить, то и на хорошее можно надеяться, так считал В.М. Шукшин. Только тесно было жить Василию Макаровичу и эта «теснота» затуманила мудрость, о которой хотел нам сказать актер и писатель. И это правильно: ум и мудрость у каждого свои (до ревности), а «умно жить» можно только ВМЕСТЕ, уважая и мысли, и внешность, и манеры друг друга. Жить по-другому все равно, что жить на Луне — без скафандра. Наука «умно жить» самая древняя, о ней много из наскальной живописи известно. Ныне живущие — это потомки тех, кто в науке умно жить превзошел других. С косточками проигравших теперь разбираются археологи. Забыли мы науку — мудро жить, а те, кто помнят они и сейчас не только активны, но и агрессивны. Не будут они нас будить от дрёмы и учить жить мудро, у них хватит арсенала приемов, чтобы избавить нашу родину от нас.

Традиционно, но

без суеверий и мистики — это единственный правильный путь в будущее. Слушая музыку, посещая вернисаж, пускаясь в пляс и прочих прикосновениях к культуре, мы обходимся без мистической приправы. Только приближаясь к чертогам религиозности, — откуда и растет культура, мы встречаем кордон, где требуют «ксиву» — веру, а где её взять, если воспитан материалистом. Неужели нужно лгать и приспосабливаться? Может быть это просто «первородный грех». Молодым не понять, а я помню, как занудно требовали в эпоху СССР изучать решения съездов КПСС и верить в благостность «светлого будущего». Такие тупые мероприятия способны отвратить от любой религии. Такая религия тонет в омуте ханжества, притворства, лжи. Образ большевистского попа остается в моей памяти, как дурной сон. Вплоть до самой перестройки эти попы играли в свои игры: попробовал бы кто усомниться в постулатах марксизма, в лагерную пыль превратить уже не получалось, но испортить карьеру, отодвинуть в очереди на жильё — это запросто.

Структура религий

Тоталитарные государства существуют по простой и понятной схеме. Так были организованы все племена в «догосударственные» времена. Вожак, опираясь на физическую силу и немного на изворотливость, становился богом. Сюда подмешивались (по вкусу вожака или согласно с традицией) — суеверия. Если стечения обстоятельств (природа, погода, соседние племена) позволяли какое-то время существовать успешно, то способ организации жизни такого племени становился религией (сектой). Из обрядов, традиций, обычаев постепенно вырастает культура, которая часто попадает на благодатную почву. Культивированию подвергается наш основной инстинкт — страстное влечение жить стаей, табуном, племенем, государством. Зигзаги на пути окультуривания нам хорошо известны: самые мрачные из них — это религия племени майя и режим Пол-Пота в Камбодже. Процесс окультуривания должен походить соборно, — в режиме сопереживания каждого со всеми, а не как свет идеи из одних пустых голов в другие.

Нормы морали,

нормы приличия живут в обществе не потому, что мы в них верим — это не фанатизм и не энтузиазм. Это то, что великий случай нашего существования на планете подарил нам в качестве условия человеческой жизни и закрепил в статусе инстинкта — религиозности. Этот инстинкт лабилен по отношению к понятию Бог. Большевистский Ленин так и не вытеснил православие. «БУРИДАНОВ ОСЕЛ» погиб, решая задачу попроще, он выбирал из двух позиций. Наша позиция, позиция текущего момента, позабористей — выбирать нужно из нескольких вариантов. В этом наше несчастье: верить не можем, а понять не хотим. Вроде бы мы не прочь прогуляться в цивилизацию, но не знаем, что это такое. И сформулировать не сложно только всё утонет в злословном остроумии. Да, идеал цивилизации — это когда волки будут пасти овец, но остроумец сразу завопит: с какой целью он их пасет. В том то и дело: каждый из нас — волк, пасущий своих виртуальных овец. Способ заклания этих барашков строго регламентирован законами западных стран. Это питает религиозность тамошних граждан, они (хотя и вяло), но пассионарны. Дедушка Ленин, как бог, нам уже не грозит — прошло его время. Но! традиционные религии заняли самую опасную позицию, с этой позиции тотального консерватизма кровавой дорожкой мы уже гуляли.

Православные! Явим же, наконец, пример благодатной для человека религии.

Цивилизация

развиваясь поступательно, перепробовала на подмостках жизни множество богов. Качество богов долгое время определяло предцивилизационный период развития общества людей — «варварство». Боги варваров были жестоки и коварны и именно эти качества иногда совершенствуются. Боги — мясники племени майя уступят в живодерстве богу из недавней Камбоджи. Только качеством богов и изъяном в цивилизации можно объяснить последние войны: например, захватническую войну в центре Европы, на Балканах и иракский конфуз (это даже не война, а осовремененный крематорий). Любая ночлежка имеет свой распорядок, монастырь — устав, страна — законы. Только наше обиталище — планета Земля в пелене анархии. Для построения цивилизации планеты Земля у нас нет даже терминологии. Редко кто в суете жизни об этом задумывается, но каждый поймет, о чем идет речь когда услышит о цивилизации, о культуре, религии и Боге и заглянув в энциклопедию поймет ситуацию. Мы — общество легендарных слепых, которые познают на ощупь слона.

Культура частной собственности

Говорят, в языке одного из северных народов есть десятки терминов, указывающих на агрегатное состояние снега (я припомнил только «наст» и «поземка») но нет понятия «снег» — вообще. Термин «культура» во всех языках рассыпался «мелкими брызгами». Мы расписались в своем бессилии? Или это затянувшаяся пауза? Может быть хитрость? (чья?). Это удобно: если «крошка сын» спросит (например) о культуре ведения современных войн, то можно его «послать» туда, где об этом знают.

«Физическая культура», «культура производства», звучит неоправданно патетично, но хорошо маскируют бессилие перед термином «культура», этим мы, как бы, отчитались о проделанной работе. О «культуре частной собственности» стараются не говорить. Ну был такой «пунктик» в инстинктах животных: они «метили» территорию, которую считали своей. Из этого родился монстр: чужим считать только то, что МНЕ не пригодится. В нашем генетическом кодексе нет понятия собственности: мы родом из вольного табуна — стаи, вот и случился «прокол». Нигилизм в понимании собственности родом оттуда, из ветхого прошлого.

Ребро Адама

Мы впитали особый допинг, но не из плавников акулы и не из молодых маковых головок, а из ребра адамова. Первый генетически модифицированный продукт, изобретенный человечеством — это СЕМЬЯ. Миф о ребре Адама прекрасен не только результатом плотского воплощения ( образом женщины), но он поменял полностью нашу суть. Применение ГМО всегда приносит неожиданные результаты. Мы распрямились — ходим не двух ногах, значительно облысели, изобрели речь, появились мысли, но утратили образ жизни. Мы — дети табуна — стаи стали жить семьей, такое даром не проходит. Многие погибли в борьбе за жизнь по новым правилам. Выжили только те кто, нашел свою религию, свою обрядность, изваял из неё основной инстинкт.

Второй ГМО, изменивший нашу жизнь и суть это — частная собственность. Эти два генетически модифицированных продукта и есть кирпичики в фундаменте культуры.

О культуре

люди толкуют давно. О «возделывании души» говорил ещё Цицерон (если, конечно, он сам — не персонаж сказки). О культуре повседневности доходчивей всего говорил Франсуа Рабле в начале 16ого века. Дальше, по-моему, нет ничего запоминающегося. Прочитать бы про культуру ведения войны, особенно современной.

О БОГЕ

говорить вообще опасно. Лучше сразу толковать о культуре религиозных войн.

О РЕЛИГИОЗНОСТИ

Пишут меньше и, как-то, «вскользь», как бы опасаясь наткнуться на правду. А она в том, что это наш — основной инстинкт.

Суть здесь в том, чтобы научиться мыслить и вещать, и писать только в пределах единства трех терминов. Такая наука, когда она войдет в силу, расставит всё по своим местам, и энциклопедии мы будем листать с верой в истину, без опасения «подвоха».

Житейская практика

без труда справляется с понятием: «бог». Это и Ленин и фюрер и, вообще, лидер секты. Но попытка поместить в энциклопедию это понятие привела к крушению государства и религии. Перемудрили, утонули в амбициях. Даже термины бывают взрывоопасны. Вспомним школьную химию: ядовитый хлор с опасным металлом — натрием вместе дают безобиднейшую пищевую соль. Узнать бы имя атеиста, который сказал: «культура — служение богу». Как же это мудро! Даже занимаясь физкультурой, мы служим Богу, совершенствуя плоть — ЕГО творение. Следопыты интернета докопаются до имени автора и привнесут «порчу» связанную с именем. Лучше оставить в неопределенности, как «имя неизвестного солдата» на мыслительном фронте. Терминов БОГ и КУЛЬТУРА, фактически нет: и сейчас у многих «рука тянется к пистолету», когда слышат об этом.