Плацебо

В Серпухове, в монастыре есть икона: «Неупиваемая Чаша». Верующих она вылечивает от алкоголизма, хотя медицина считает это невозможным. В те времена, когда о религии ещё говорить не полагалось, я лично знал счастливую пару: мужа от безнадежного алкоголизма вылечила любовь. «Подходя к осмыслению этого феномена философски, можно сказать, что человек нужен себе только тогда, когда он нужен еще кому-то, и этот стимул может быть сильнее лекарств. Иными словами, лекарства и лечебные процедуры (в том числе и плацебо) прежде всего как бы подтверждают человеку, что он нужен и дорог, что и создает стимул к самоисцелению». Эту мысль можно найти в журнале «Вокруг света», № 7 (2802) 2007 г. Интересно, заболевшее животное жует какие-то травки и выздоравливает, это у него от самовнушения или от химии? Плацебо может принимать «гомерические» формы (ещё раз) китайцы на основе, всего лишь, марксизма довели сознание необходимости друг в друге до всемогущего феномена. Нам проще: у нас есть веками сформированные и структурированные религии на любой вкус. Больше того, храмы отреставрированы и служба идёт. Осталось лишь по правильной схеме подключить к общему делу.

Бог — это Любовь

Как-то мне очень понравилась голливудская сказка: «Красотка»: любовь симпатичной «профессионалки» и харизматичного, циничного рейдера. Даже в таком раскладе сказка предлагает видеть любовь. В сказке можно найти фрагменты судьбы, так же, особой взаимной притягательности, о которой пишут в гороскопах, но там 95% доверительности, рожденной обстоятельствами. Вот и Бог — это Доверительность, которая рождается с помощью религиозных, традиционных обрядов. Церковь — это дом, где должна жить Доверительность, но там её мало, там всё забито суеверием.

Знаки доверительности

Если собака поджала хвост, она дает знак: «я боюсь тебя». Павлин распушил хвост — он хочет сказать своей невзрачной подруге что-то о своих нежных чувствах. Бык опустил голову и роет землю, — хочет сказать: «иду на ты». Но стадные животные не делают знаков доверительности своим сотабунникам, им повезло: у них там, в стаде, всё устаканилось на основе инстинктов. У нас, бедненьких, нет ни хвостов, ни рогов, ни соответствующих инстинктов, а жить хочется в обществе: суть наша внутренняя — порода такая. Наши доисторические предки изобрели знаки доверительности, один из них рукопожатие, — потрогал руки, убедился: камня нет. Дальше, — больше, целая система доверительности появилась: религией мы это назвали. Жрецы религий всегда были успешней в (естественной) борьбе за власть, но «светские борцы за власть» были ловкачами и отделили системы доверительности от государства. Так начались войны (горячие и холодные) — всех против всех: торжество разрушительной враждебности над созидательной доверительностью. Сокрушительную победу одержали политиканствующие властители, нам оставили лишь пустышку — веру в догмы: суеверие. Сомнительную «викторию» теперь попытаются закрепить. «Форсайт проекты» уже вживляются: под руководством «пресвященных» родителей собираются наштамповать много «белокурых бестий» и «вождей краснокожих». Такой «человеческий материал» запросто может прикончить разумную жизнь на планете. Может вернуться в воспитании к старинным рецептам: к Страху Божьему, стыду, совести, к нравственности. Ведь это традиционно!

Аромат цветущего сада

не принесет наслаждения, если в этот сад явиться в противогазе. Вот и религии у нас отделены от государства некой перегородкой, не подключены к общему делу, они музейный экспонат в позолоченных рамках — храмах. Одна из наших религий, большевистская, даже храмов лишилась, но, как музейный экспонат, наличествует. В нашей истории, при Великом князе Владимире, мы выбрали христианство, по принципу лототрона, — из нескольких имевшихся в наличии у соседей, и почти тысячу лет, страна справно работала, пока не надели на неё респиратор политиканствующие цари. Грубо, жестоко, сдёрнули этот противогаз большевики, и страна наша ещё почти сто лет была пассионарна, практически, с той же религией, но подключенной к обществу «так, как надо». Религиозный голод может вынудить к принятию любой религии, от марксизма до заостризма, но, прикиньте, сколько придется опять разрушать, а после ещё и искать «интерфейс» (совокупность средств, методов и правил взаимодействия между элементами системы). Большевикам крупно повезло: они на этот «интерфейс» случайно наступили. Мы имеем право гордиться не только самой большой территорией своего государства, но, не менее важно: у нас самый богатый опыт религиозного строительства, как позитивного, так и негативного. Негативом попахивает и от «форсайтов». Разумней, кажется, воспользоваться традиционными религиями, подключить их «так как надо» — по большевистски, но без инквизиции и занудности веры в марксизм. На этом пути ждёт нас великая благодать религиозной жизни.

Ретро форсайт

Посмотреть в будущее («пофорсайтить») можно и без эпатажа с чипизацией, если, конечно, образ будущего и настоящего нас интересует. Древний философ Платон изобрел не только государство так милое современным просветителям из «Форсайта», но и человека, сидящего на входе в пещеру спиной к свету и воспринимающего мир по теням на противоположной стенке. Говорят, платоновский идеализм стал вырастать из такого анекдота. «Форсайтовцы» задумали всех нас посадить рядом с тем самым любителем теней и вещать нам на манер оракулов, они уверены: лучшего не придумаешь. Проблемы детства и «будущего» у нас, в России стояли не сравнено острей после 17ого и 45ого. Взгляд в будущее = форсайт у большевиков был простейшим и всем понятным: из осколков разрушенных религий сварганили свою, срочно намалевали иконы — портреты вождей, и будущее ненадолго раскрылось. Нам нужно найти религию и мы снова станем пассионарны — энергичны, как живчики и не важно, какую религию выбирать! От качества выбранной религии будут зависеть только долговечность «светлого будущего» и его качество, (не дай Бог) построить фашизм или большевизм. Нужно (как-то) понять: жить без религии не менее противоестественно и стыдно, как гулять голышом в присутственном месте.

ЭТИМОЛОГИЯ ВЕРЫ

Наш язык склонен впитывать словечки из чужой речи и готы должны были оставить свой след. По готски: «tuzwērjan — сомневаться» (из википедии). Так (возможно) из варварского сомнения родилась вера = догма, но уже выхолощенная от созидательного компонента. Наша религиозность, из которой истекает пассионарность (успешность в делах), улетучилась, когда за веру стали принимать суеверие. За свою историю мы уже два раза прогулялись от традиционной доверительности — ВЕРЫ к суеверию. Первый раз при незадачливых царях династии Романовых. Второй раз — при большевиках. Сейчас нам светит такой же тусклый маяк суеверия и мы (как зомби) бредем сразу по двум освоенным колеям к финалу, облик которого очевиден. Строить «светлое будущее», забывая о настоящем,- это наше, российское. Набирает силу «форсайт проект» — «одна из первых рабочих технологий по мобилизации усилий множества людей на создание будущего. Главная инновационная сила форсайта состоит в том, что это действие по созданию будущего». По моему, это ремейк, нечто среднее между государством по версии философа Платона и ранним, послереволюционным большевизмом, а сколько шума! Собирая грибы в глухом лесу, Вы обязательно заблудитесь и, если будите искать дорогу, то грибов не наберете. Рациональней собирать грибы и, между делом, искать выход. (Ещё раз) Китайцы так и делают. «Форсайтами» их не заманить.

Формы религиозной жизни

Простейшая форма — это буйство спортивных фанатов по причине проигрыша или выигрыша (им всё равно): лишь бы бузить коллективно. Митингующие: здесь уже имеются зачатки идеологии, но энергия поступает от «чувства локтя» — пьянит просыпающийся инстинкт стаи — табуна. Египетские события — это как раз об этом, здесь с похмельем бунта может прийти власть радикалов, имеющих религиозную программу. Даже плохо структурированная религиозность может носить черты чудодейственного эликсира, которому «всё по плечу» (чаще дурное). У нас такой «эликсир» тоже варить умеют и страна, победившая фашизм, не может справиться с терроризмом, потому что у террористов эликсир есть, а у страны нет: религиозность выветрилась в потоках лжи о ВЕРЕ. Заметьте, в Китае варят такой эликсир из (буквально) пустяка, из марксизма, и работает. Там не призывают ВЕРИТЬ в марксизм, — просто варят и религиозная жизнь с таким эликсиром обеспечивает «чудо». Марксизм там — это топор для каши в известной сказке, а в качестве масла — немного инквизиции.

В чём проблема?

Ложь (лживость) убивает религии. Даже гипотетическая возможность лжи губительна для Бога. Апостолу Фоме единственному удалось удостовериться напрямую, ощутить пальцами, остальные «во веки веков» только декларируют веру. ДИАГНОСТИКА ВЕРЫ НЕ ВОЗМОЖНА, это всегда тайна личности, больше того, вера противоестественна: сомнение — это катализатор познания мира. Жить, погруженным в набор догм, — путь никуда. Вынудить признаваться в приверженности к «вере», — это можно, но при наличии той или иной формы инквизиции. Читайте историю большевистской религии: сначала много крови, после докуки, а в конце летальный исход для такой идеологии. Но ещё и ещё раз: в Китае и это работает, то есть даже марксизм можно сделать настоящей (эффективной) религией. В наших отстроенных и позолоченных храмах религия не живет, она отравлена лицемерной ложью о вере. Вместо так необходимого нам религиозного доверия имеем море лжи о вере «верующих». Из какого источника может излиться такая «вера» при материалистическом воспитании. Китайцы не верят в марксизм (поскольку строят капитализм), но они уже исчерпали лимит «культурных» революций вот и держатся за марксизм, который успел стать традиционным. Многое китайцы у нас скопировали (даже религию), не зазорно и нам у них поучиться, но не в реставрации марксизма, а в становлении общенародной доверительности на основе традиционных когда-то религий.

«Бодунисты Седьмого Дня»

1). «Советская власть отделила церковь от государства и, как следствие — от образования». 2.) «Религия — это опиум для народа». Дело каждого решать вопрос о своем мировоззрении и душе«. Это основные положения самой популярной секты — любителей погулять в алкогольном зазеркалье. Я не трезвенник, но «истина дороже». Это цари, каждый по не многу, отделяли церковь от государства и преуспели: после 17ого отделили и храмы и царей. Большевики волею «Советской власти» сделали обратное: погрузили Россию полностью в свою религию. И заработала страна (хоть и не долго), а в Китае и сейчас эта религия работает. Теперь на счет опиума, по моему, это ближайший родственник алкоголя: «чья бы корова мычала»… А думать о душе и мировоззрении с «бодуна» не престижно: «приятный побочный эффект» — это гораздо круче.

Религиозная потребность

Удивляет запредельно тупая успешность, с которой большевики разрушали храмы. Такое впечатление, что фундамента под храмами уже давно не было. Что же за «тихая сапа» такая сгрызла фундаменты храмов, и где гарантия, что реставрируют храмы на надёжных основаниях. Наша история знает: идеологическая катастрофа значительно трагичней любой техногенной. С другой стороны, храмы большевиков — парткомы даже не разрушали: просто сменили вывески на кабинетах. Может быть просто: мы острее других генетически ощущаем религиозную потребность. Потребностей мы изобрели целый океан, судя по потребительскому рынку, но основные потребности стараемся не замечать. Например: потребность в кислороде воздуха моряки подводной лодки остро ощущают, но только при аварии. Уже несколько веков мы живем в аварийной ситуации, в смысле религиозной потребности и большевистские парткомы спасло от беспорядков только наличие последних глотков уничтоженных, когда то религий: была надежда религиозную потребность удовлетворить. И был ренессанс православия в большевистской ипостаси.

Как-то удивительно вовремя появился (редкий для меня) комментарий к предыдущей странице: «что для вас исламская вера?». Когда на вокзале (например) в Подольске Вы смотрите расписание, то верите, что через час можно быть в Москве, но и не доверяете: смотрите, не отменили ли следующую электричку. Религия это не игра «веришь, не веришь», это система доверительного отношения друг к другу членов общества. Сколько же бед от ошибок в терминологии!