Спасительная лингвистика

Мы, паства, перманентные бунтари. Может быть с себя начать движение к благоразумию. Заблудились мы «в трёх соснах». Попробуем там, где слышим высокое слово «ВЕРА» слышать: «религиозность — основной инстинкт». Компактность мыслей пострадает, зато появится конкретность. Даже формулу: «дважды два — четыре» мы принимаем на веру, а не из математической логики. Смотрим в расписание автобусов и верим, а автобуса нет… Бытовое употребление слова «вера» оскорбительно принижает его высокое церковное значение и в том проблема. У французов название обыкновенного воробья имеет двоякое значение и целая нация стала от этого синонимом легкомыслия.

Мы переполнены желанием идти вместе, доверившись внутреннему голосу, голосу нашей человеческой природы, но тянем в разные стороны. Проблема, конечно же, глубже лингвистики, но нужно идти: «дорогу осилит идущий».

Никто не хотел уступать

обычно у нас, славян, заканчивается печальным: «никто не хотел умирать» — голодомор мозгов какой-то. Согласитесь: религиозность это генетически модифицированный феномен — механизм, он требует планово-предупредительных ремонтов (ППР). В культуре промышленного производства ППРы проводят по плану, не дожидаясь пока «стуканёт». В 17ом «стукануло», в 90ых «стукануло», сколько же можно. Прогноз самый печальный. «Демократическим» ли путем, либо революционным, но новый божок обязательно из какой ни будь табакерки появится, будет строить свою религию, в других храмах. «Бутовские» полигоны пригласят свои новые жертвы. Пройдет время и мы снова будем сыпать пепел на свои шальные головы. Есть ли возможность избежать печальной участи? С нами, паствой, проблем нет,- это мы возводим стены храмов и с надеждой смотрим на них, мечтаем о вере и не можем поверить, не верится, а религия без веры — грех. Это за пределами моральных, глубоко генетических установок. Служители церкви смотрят на нас и удивляются: думают — «дуркуют». Ведь некоторые из нас даже в «конец света» поверили и в землю закопались. Но мы, в большинстве своем, другие: опасны, когда ищем и не находим понятного нам бога и другого Бога быть для нас не может (это доказывает наша жестокая история). Из «Евангелия» на нас смотрит понятный нам Бог, только интерпретация требует ремонта.

Религиозность

в нашей огромной и великой стране — явление самое примечательное. Храмы религий мы восстановили быстро, такое бывает только в сказках, но «золотая рыбка» и «джин из бутылки» в этом деле не просматриваются. Мне кажется, так прорастает наша великая культура. Кто хоть раз положил зернышко в землю и полил его, знают, как уязвим новый росток. И паства и Храмы должны сосредоточиться: не растоптать бы ростки культуры грубым сапогом бунта. В делах бунта, революций, перестроек наша страна в лидерах и мы должны, наконец, понять: перераспределение частной собственности только видимость бунта, она интересна только ограниченной по численности группировке. Главное в бунте — поиск БОГА. Без Бога религиозность не может родить культуру. Такое впечатление: Бог покинул нашу страну и не хочет возвращаться обратно даже в позолоченные храмы. На предыдущей странице видно, как просто решают проблему бога в других странах. «У нас особенная стать», мы хотим верить, но как?

Общий принцип

Мы можем не говорить пока о судьбе этого принципа в будущем: из достоверно известного вполне составится доказательная база. Принцип простой: любое успешное дело, выполняемое коллективом — исполняется религиозно. «Успешность» и «религиозность» часто примитивны, но принцип от этого не страдает. Еще раз, самый примитивный пример: буйство футбольных фанатов. Бог — гений дриблинга и паса, успех: разбитые носы, отсидка в «обезьяннике», штрафы. Успешная страна Китай: бог — Мао и темп развития максимальный. Успешная страна США: бог — деловая успешность и самая мощная экономика (хромает экономика — дефект религии). Сингапур: бог — порядок и замечательный результат. В нашей истории. СССР — бог — Ленин и экономика вторая в мире. В 14ом году прошлого века в России темп роста экономики не меньше, чем сейчас в Китае. Это время, когда в России искали новое понимание православия.

При желании каждый может найти свой пример принципа, возвести бы это в ранг аксиомы, но огрехи истории вниз тянут. Вспомните дедушку Ленина, это уже не бог, а нечто противоположное.

Может быть, культурой называть способность конкретного народа находить своего Бога, используя для поиска основной инстинкт — религиозность?

Ребро Адама

Мы впитали особый допинг, но не из плавников акулы и не из молодых маковых головок, а из ребра адамова. Первый генетически модифицированный продукт, изобретенный человечеством — это СЕМЬЯ. Миф о ребре Адама прекрасен не только результатом плотского воплощения ( образом женщины), но он поменял полностью нашу суть. Применение ГМО всегда приносит неожиданные результаты. Мы распрямились — ходим не двух ногах, значительно облысели, изобрели речь, появились мысли, но утратили образ жизни. Мы — дети табуна — стаи стали жить семьей, такое даром не проходит. Многие погибли в борьбе за жизнь по новым правилам. Выжили только те кто, нашел свою религию, свою обрядность, изваял из неё основной инстинкт.

Второй ГМО, изменивший нашу жизнь и суть это — частная собственность. Эти два генетически модифицированных продукта и есть кирпичики в фундаменте культуры.

О культуре

люди толкуют давно. О «возделывании души» говорил ещё Цицерон (если, конечно, он сам — не персонаж сказки). О культуре повседневности доходчивей всего говорил Франсуа Рабле в начале 16ого века. Дальше, по-моему, нет ничего запоминающегося. Прочитать бы про культуру ведения войны, особенно современной.

О БОГЕ

говорить вообще опасно. Лучше сразу толковать о культуре религиозных войн.

О РЕЛИГИОЗНОСТИ

Пишут меньше и, как-то, «вскользь», как бы опасаясь наткнуться на правду. А она в том, что это наш — основной инстинкт.

Суть здесь в том, чтобы научиться мыслить и вещать, и писать только в пределах единства трех терминов. Такая наука, когда она войдет в силу, расставит всё по своим местам, и энциклопедии мы будем листать с верой в истину, без опасения «подвоха».

Житейская практика

без труда справляется с понятием: «бог». Это и Ленин и фюрер и, вообще, лидер секты. Но попытка поместить в энциклопедию это понятие привела к крушению государства и религии. Перемудрили, утонули в амбициях. Даже термины бывают взрывоопасны. Вспомним школьную химию: ядовитый хлор с опасным металлом — натрием вместе дают безобиднейшую пищевую соль. Узнать бы имя атеиста, который сказал: «культура — служение богу». Как же это мудро! Даже занимаясь физкультурой, мы служим Богу, совершенствуя плоть — ЕГО творение. Следопыты интернета докопаются до имени автора и привнесут «порчу» связанную с именем. Лучше оставить в неопределенности, как «имя неизвестного солдата» на мыслительном фронте. Терминов БОГ и КУЛЬТУРА, фактически нет: и сейчас у многих «рука тянется к пистолету», когда слышат об этом.

Культура

КУЛЬТУРА —

служение Богу. Такую словесную формулу я записал очень давно и авторство не могу уже обозначить, но осталась приписка, что это мнение атеиста. Такое случается… В. Маяковскому, видимо, никогда не было так «хорошо» как в те времена, когда он писал о Ленине. Такой поэт и такой мужчина не мог не видеть, что «вождь» — это просто политический мерзавчик. Но он славил зародившуюся религию, жил религиозной жизнью своего народа, сливался в доверительности с социалистической паствой. Из того что было он ваял образ бога. Жажда религиозности — она от внутренней силы, а «жажда власти» от тщедушия.

СОЦИАЛИСТИЧЕСКАЯ КУЛЬТУРА,

которую воспевал В. Маяковский, имеет короткую историю. «Чистого времени»- лет пятьдесят (остальное становление и распад), но это культура и история моего поколения. Мы (моё поколение) не разрушали храмов, не воевали в Отечественной Войне, но мы уникальны в своей истории. Мы продукт религии созданной (исторически) мгновенно, но погибшей ещё быстрей. Нас много, не все еще отошли в мир иной. У нас даже интервью брать не надо: оно будет субъективно. История нашего времени еще жива в литературе, поэзии, а ценнее: в планах всех организаций, которые влияли на ход истории. Сейчас, именно в этой точке времени, должна родиться новая религия, у нас снова

КРИТИЧЕСКОЕ ВРЕМЯ.

Восстановить Храмы и службу это не всё. Нужно понять: почему паства была так жестока к служителям церкви в 17ом году и где гарантия от рецидива. Здесь потребуется опыт всех поколений. Структура религии большевиков близка православию: у них не было времени, не было кадров, способных к новациям. Скорей всего православие и большевизм загубила одна и та же причина. Мы все о ней знаем, но молчим.

«Случай — Бог изобретатель»

Эти слова Пушкина мы слышим часто в эпиграфе передачи «Очевидное невероятное». Только воспринимаем так, как будь-то это сказано не ИМ не о НЁМ. Пушкинисты, кажется, залезли в каждую букву стихов поэта, а здесь молчат. Нет комментариев,- боятся, а ведь это не юношеская «ГАВРИИЛИАДА». Здесь зрелый муж и гений старался в пределах тогдашней цензуры что-то сказать. Можно видеть подсказку своим современникам, сломавшим свои мозги в богоискательстве. И доискались: «свято место пусто не бывает». На божнички поставили Ленина.

«Не говорите Богу, что делать».

Был такой спор между двумя самыми известными физиками. Эйнштейн написал: «я уверен, что Бог не бросает кости». Нильс Бор парировал: «Эйнштейн, не говорите Богу, что делать». Речь шла о принципиальных тонкостях статистической и квантовой физики, где случайность, вероятность играют основную роль. Даже здесь, в микромире, все очень не просто, причем, проблемой занимались люди уже приученные к математическим и физическим абстракциям. Случайное в неживой природе имеет свои, почти мистические законы, даже лучшие из умов человеческих довольствуются лишь достоверностью результатов экспериментов и инструментального опыта, вынося далеко за скобки возможность понимания интуитивного, — житейского. Наши соотечественники ещё за сто лет до квантовой физики пытались проникнуть в тайну случайного, обремененного «человеческим фактором». Мы — существа вздорные, изначально капризные накладываем на загадочную (пока для нас) природу свой произвол. Но нас, людей, очень много: наш произвол, накладывается на статистичность неживой природы и всё вместе приводит к понятию — «бог» (пока с прописной буквы).